Учащиеся Киселевецкой СШ – частые гости у Лидии Ширимук. Фото Елена Бакун
Лидия Петровна родилась в 1928 году в деревне Киселёвцы. О своём довоенном детстве замечает, что оно было таким, как и у большинства её сверстников:
- Хозяйство в семье было большое, поэтому приходилось много работать. Может, это меня и спасло в Германии, что привыкшая я к труду была, выносливая, многое умела делать. Меня и война за работой застала. Я грядки тогда копала на участке у зажиточного хозяина, у которого подрабатывала, чтобы семье помочь. Сперва услышала странный звук, а потом над лесом появились самолёты. Рядом канава была, так я туда спряталась. Не знаю, сколько там пролежала, тогда казалось, что очень долго.
Вскоре в деревне появились немцы, и спокойная жизнь закончилась. Как замечает Лидия Петровна, хотя поначалу они и невраждебно относились к жителям, сельчане всё равно старались лишний раз не попадать им на глаза. А дальше… дальше становилось всё хуже и хуже. Начались массовые облавы для отправки мирного населения на принудительные работы в Германию. Чтобы избежать каторги, люди покидали свои дома, хозяйство, уходили в лес.
Тринадцатилетнюю Лиду немцы схватили на поле, погрузили в машину и повезли на железнодорожную станцию в Брест.
- Я плакала, просила отпустить, говорила, что маленькая ещё, но никто не обращал на мои мольбы никакого внимания. Да и таких, как я, девчонок, на станции было много. Людей загоняли в вагоны. Когда поезд тронулся в неизвестную и страшную для всех Германию, мне казалось, что моя жизнь закончилась, что я больше никогда не увижу ни отчий дом, ни свои родных.
Там, на станции, навсегда осталось и Лидино детство…
В Германии Лидия Петровна попала сперва в концентрационный лагерь, в котором было много белорусов. Пленных практически не кормили, давали какую-то мутную похлёбку. Когда у кого-то появлялась мёрзлая картошка, её кусали по очереди.
Среди пленных была гадалка. Однажды Лида отважилась у неё узнать свою судьбу. Женщина не всё запомнила из предсказаний, но слова, что будет в её жизни ещё счастье, врезались тогда в сознание, вселили надежду:
- Может, гадалка специально так сказала, чтобы меня приободрить, а может, и правда, обладала даром провидения. Вскоре мне, можно сказать, в какой-то степени, действительно, повезло. Из лагеря меня отправили в одну из немецких семей, хозяева которой оказались порядочными людьми, а ведь многие мои знакомые попали в нечеловеческие условия…
Работа Лиды была расписана по минутам, отдыхала только ночью. Садила огород, полола, собирала урожай, готовила, убирала. Но девочку не унижали, и уже этому она была рада. Прослужила так Лида два с половиной года. Всё это время в детской душе теплилась надежда на встречу с близкими… И она её дождалась. Из Бреста, куда привезли девочку вместе с другими освобождёнными от немецкого рабства зимой 1944-го, она двое суток добиралась в Киселёвцы:
- Где пешком, где добрые люди на подводе подвозили. Холодно было, мороз. Но разве на что-нибудь обращаешь внимание, если понимаешь, что каждый шаг тебя приближает к дому?
Встреча с родными оказалась печальной: мать умерла, дом сожгли немцы. До замужества Лида жила у своей старшей сестры Натальи. В числе первых в 1949 году вступила в колхоз. Не чуждалась никакой работы, пять лет пасла колхозных коров, работала дояркой, потом – на свиноферме.
Сейчас баба Лида, так её зовут в деревне, живёт одна. Муж умер. Но одинокой себя женщина не чувствует. На выходные из Бреста часто приезжает дочка с внучкой. Часто её посещают школьники, чтобы поздравить с праздниками, помочь по хозяйству. Раньше баба Лида любила коротать длинные зимние вечера за вязанием, пряла из овечьей шерсти. Сейчас, замечает, зрение подводит, да и пальцы не слушаются уже. По праздникам Лидия Петровна ходит в церковь или к соседям наведывается, чтобы поговорить о жизни, новостями обменяться.
Елена БАКУН.
Поделиться в соцсетях:
