Была такая деревенька - Орёл. Зимой ее заметали метели, весной она утопала в цвете садов, ароматом сочных антоновок наполнялась осенью. Ее жители были людьми трудолюбивыми и гостеприимными, занимались садоводством и земледелием. Сейчас о том, что здесь когда-то была деревня, напоминают только старые яблони и кусты сирени. 22 декабря 1943 года Орёл разделил судьбу 8 деревень Кобринщины, которые в годы войны были испепелены немецкими оккупантами. 27 человек заживо сгорели в одном из домов, самому младшему из них было 4 года.
Фото из открытых источников (иллюстрация)
Мария Хомук – одна из тех жителей Орла, кому чудом удалось выжить. Об ужасах того страшного дня она знает из воспоминаний своей бабушки Степаниды:- С самого утра немцы устроили облаву в деревне. Ходили по дворам и сгоняли жителей в дом Ивана Хомука, который находился на окраине. Сам хозяин первым погиб от вражеской пули, когда еще односельчане не подозревали о надвигающейся трагедии. Чтобы люди не спрятались, дворы поджигали, наш тоже сожгли. Деревня наполнялась дымом и криками. Охваченные паникой, люди пытались убежать. Моего отца заставили выгонять со дворов скот. Улучив удобную минуту, когда ничего не было видно из-за дымовой завесы, он бросился бежать. Под свист пуль, который раздавался позади, он все-таки смог добраться до полустанка.
Мама Марии убегала на руках с дочкой. Автоматная очередь изрешетила все тело женщины. Падая, она укрыла Машу, чем и спасла ее от смерти, у которой была прострелена в нескольких местах маленькая ручка – след от неправильно сросшейся кисти остался на всю жизнь. Немец, решивший проверить, мертва ли женщина, не сразу заметил ребенка, который копошился в нескольких метрах от мертвого тела. Подойдя к дому, куда были согнаны жители, спросил, чей ребенок.
- Бабушка сразу догадалась, что это я, начала плакать, просила забрать. Немец погнал ее к месту расстрела. Когда возвращались обратно, замешкалась у откоса, тогда немец вырвал меня из рук и перебросил на другой берег, - рассказывает Мария Ивановна. – Мы не успели к дому, когда раздался взрыв и пламя охватило его с находившимися там людьми, что и спасло нас от гибели.
Через месяц после случившегося умер отец Марии от осложнений после ангины, которую подхватил, когда убегал от немцев. Так, моя героиня в возрасте 11 месяцев, осиротела:
- Всю войну меня воспитывала бабушка Степанида. Жить нам было негде. Приходилось ютиться по родственникам и знакомым в соседних деревнях и на хуторах. Питались мёрзлой картошкой, которую бабушка откапывала под снегом. Деликатесом для меня были огурцы с молоком, мед, сваренный из сахарной свёклы. Правда, медом это бурое сладковатое месиво можно назвать условно. Но какое оно было для меня, не знавшей вкуса конфет, вкусным. Я и сейчас, когда беру в руки конфету, вспоминаю о нем.
После войны местные жители, которые тоже ютились, кто где мог, стали возвращаться в деревню. Делали временные землянки, но потом потихоньку стали выезжать, искать другое жилище. В итоге, деревня не возродилась, в неё так и не смогли вдохнуть новую жизнь.
- После войны я некоторое время жила у другой своей бабушки Натальи в деревне Калюхи, где закончила 4 класса. Вскоре начали открываться специальные детские дома для детей-сирот, чьи родители погибли в годы войны. Пойти туда было личным желанием – я видела, как тяжело жилось моим бабушкам. В Столинском детском доме я была всем обеспечена, не хватало только тепла родных сердец. Здесь я закончила школу и осталась сразу работать пионервожатой, - вспоминает Мария Ивановна. - Потом вышла замуж и вслед за мужем-военным уехала в Германию.
Вернувшись на Родину, Мария Ивановна закончила педагогическое училище в г. Кинешма Ивановской области и была направлена на работу в Горьковскую область. И только в 1969 году моя героиня вернулась на свою малую родину. Разлука была долгой, но сердце все равно рвалось туда, где родилась, где похоронены родители. Работала в Кобрине воспитателем в детском саде №1, потом - в №4, который позже и возглавила. Свою профессию называет самой мирной. Пережившая трудное военное и послевоенное время, не знавшая материнской любви и ласки, лишенная многих детских радостей, Мария Ивановна с особым трепетом относилась к своим маленьким воспитанникам, отдавалась своей работе без остатка, старалась не обделить вниманием ни одного ребенка. В 1996 году она ушла на заслуженный отдых и еще долго скучала по малышам. Сейчас она ведет активный образ жизни. Посещает клуб «Встреча», который действует при Кобринском ТЦСОН, ведет мероприятия, посещает школы, где рассказывает детям о пережитом.
Весна для моей героини – особая пора. Май, цветут сады, оживает природа, наполняясь яркими красками. Мария Ивановна в это время часто возвращается мыслями в прошлое. Достаёт из шкафа мамино платье – самую дорогую реликвию, которую чудом во время войны сберегла и сохранила для внучки её бабушка. Платье, которое до войны было сшито отцом Марии – известным на всю округу портным:
- Ситцевое платье в мелкий цветочек... Ткань очень хорошая – до сих пор не полиняла. Сшито по моде того времени, очень нарядное, со складочками. Жаль, что мама не смогла его надеть ни на День Победы, ни на какой другой праздник. Какая она, наверное, в нем была бы красивая. Бабушка привезла мне платье в интернат, когда я заканчивала учёбу. Это мой самый дорогой подарок, самая дорогая память, как и снимок, где я с мамой и отцом за несколько месяцев до войны…
Накануне 9 Мая Мария Хомук приезжает в деревню Орел, где установлен памятник 27 погибшим жителям. Как бы сложилась ее жизнь, жизнь деревни, не случись тогда той трагедии, не случись войны?
-Твердо знаю только одно: мы не имеем права допустить подобного. Мы должны доносить до молодого поколения, что война – это смерть, а двух жизней человеку не дано.
Елена БАКУН.
Фото Елены Бакун, из личного архива Марии Хомук
Поделиться в соцсетях:
